Таинственный остров - Страница 4

В этот день инженера Сайруса Смита остановил на улице совершенно незнакомый ему человек. Это был моряк по имени Пенкроф, загорелый, коренастый, лет тридцати пяти — сорока на вид, с живыми глазами и хитроватым, но добродушным выражением лица. Пенкроф также был североамериканцем. Он объездил все моря и океаны обоих полушарий, прошёл сквозь огонь и воду, и не было, кажется, на свете приключения, которое могло бы удивить или испугать его.

В начале этого года Пенкроф приехал по делам в Ричмонд вместе с пятнадцатилетним юношей, Гербертом Брауном, сыном его покойного капитана; Пенкроф любил Герберта как родного.

Не успев выехать из города до начала осады, Пенкроф, к великому своему огорчению, сам очутился на положении осаждённого. Всё это время его преследовала одна мысль: бежать!

Он знал понаслышке инженера Смита и не сомневался, что этому деятельному человеку также был тягостен плен в Ричмонде. Поэтому-то, не колеблясь, он остановил его на улице следующим вопросом:

— Мистер Смит, не надоел ли вам Ричмонд?

Инженер пристально посмотрел на незнакомца. Тот добавил более тихим голосом:

— Мистер Смит, хотите бежать отсюда?

— Когда? — живо спросил инженер.

Этот вопрос сорвался с его уст невольно — он не успел даже рассмотреть незнакомца. Но, вглядевшись в открытое и честное лицо моряка, он уверился, что перед ним вполне порядочный человек.

— Кто вы? — отрывисто спросил он.

Пенкроф представился.

— Каким же способом вы предлагаете мне бежать? — продолжал допрос инженер.

— К чему тут этот бездельник — воздушный шар?! Он без толку болтается, точно поджидает нас.

Моряку не пришлось дальше развивать свою мысль. Инженер всё понял. Он схватил Пенкрофа за руку и потащил к себе домой. Там моряк изложил свой план, в сущности говоря, очень простой: рисковать приходилось только жизнью. Ураган, правда, свирепствовал вовсю, но такой искусный инженер, как Сайрус Смит, уж, конечно, справится с аэростатом. Если бы он, Пенкроф, умел управлять шаром, он, не задумываясь, бежал бы — с Гербертом, конечно! Не видал он бурь, что ли!

Сайрус Смит, не прерывая, слушал моряка. Глаза его блестели. Долгожданный случай наконец представился! Проект был опасным, но осуществимым. Ночью, обманув бдительность стражи, можно было пробраться к шару, залезть в гондолу и быстро обрубить тросы, привязывавшие его к земле. Понятно, риск был немалый, но, с другой стороны, и выигрыш был велик! Не будь урагана… Впрочем, если б не было урагана, шар давно бы уже улетел, а с ним и единственная возможность бежать из Ричмонда.

— Я не один, — сказал в конце речи Сайрус Смит.

— Сколько человек вы хотите взять с собой? — спросил моряк.

— Двух: моего друга Спилета и моего слугу Наба.

— Итого — трое, — сказал моряк, — а вместе со мной и Гербертом — пятеро. Но ведь шар рассчитан на шестерых…

— Отлично. Мы летим! — закончил Смит.

Это «мы» относилось и к журналисту. Но тот не принадлежал к числу боязливых людей, и когда ему сообщили о проекте Пенкрофа, он без оговорок одобрил его. Гедеон Спилет только удивился, что такая простая мысль не пришла в голову ему самому. Что касается Наба, то верный слуга всегда готов был следовать за своим хозяином.

— До вечера! — сказал Пенкроф.

— До вечера! Мы встретимся на площади в десять часов, — решил инженер. — И будем надеяться, что буря не стихнет до нашего вылета!

Пенкроф вернулся к себе домой, где его ожидал Герберт Браун. Юноша знал о замысле моряка и с нетерпением ожидал результата переговоров с инженером.

Итак, оказалось, что все пять человек, готовившихся ринуться в бой с ураганом, были одинаково смелыми и решительными людьми.

Между тем ураган не утихал. Джонатан Форстер и его спутники и не помышляли о том, чтобы пуститься в путь в хрупкой гондоле. Инженер боялся только, как бы ветер не прибил воздушный шар к земле и не изорвал его в клочки. В течение долгих часов он бродил по площади, наблюдая за аэростатом. Пенкроф делал то же самое, зевая во весь рот, как человек, не знающий, на что убить время. Он также боялся, что буря повредит шар при ударах о землю или, сорвав с привязи, умчит его в небеса.

Настал вечер. Тьма была кромешная. Густой туман окутал землю. Шёл дождь, смешанный со снегом. Буря как будто дала сигнал к перемирию между осаждёнными и осаждающими: гром пушек уступил место громам урагана. Улицы Ричмонда опустели. Ввиду ужасной погоды власти сочли: даже возможным снять караул, охранявший воздушный шар.

Всё как будто благоприятствовало побегу.

В девять с половиной часов Сайрус Смит и его спутники с разных сторон пробрались на площадь, погружённую во тьму, так как порывы ветра загасили газовые фонари. Трудно было рассмотреть даже огромный шар, прижатый к земле порывами ветра. Шар был прикреплён толстым тросом к кольцу, вделанному в мостовую.

Пятеро пленников встретились у гондолы.

Не промолвив ни слова, Сайрус Смит, Гедеон Спилет, Наб и Герберт заняли места в гондоле. Пенкроф в это время, по приказанию инженера, отвязывал мешки с балластом. Через несколько минут, кончив дело, моряк присоединился к товарищам. Теперь только трос удерживал шар на земле. Сайрусу Смиту оставалось дать сигнал к отправлению…

В это время в гондолу впрыгнула собака. Это был Топ, собака инженера, последовавшая за своим хозяином. Сайрус Смит, боясь, что Топ перетяжелит шар, хотел было прогнать собаку.

— Ба! Пусть остаётся! — вступился Пенкроф. — Выбросим лучше из гондолы ещё два мешка с песком!